Вежливость королев - Страница 46

Члены Обвального кабинета в тот день так и не узнали, что именно хотел предложить Главный Советник. Потому что двери в кабинет внезапно распахнулись и к заседавшим шагнул некий худосочный, сутулый тип в роскошных одеждах и с глазами только что задравшего курицу хорька. За спиной типа маячили некие вооруженные люди числом с дюжину.

Главный Советник вскочил с кресла, едва завидев хорькообразного типа. При этом выражение лица герцога Рено можно было бы описать как брезгливо-ненавидящее.

— Как вы смели ворваться в кабинет Совета?! — прогремел он. — По какому праву, сударь?!

Лица остальных советников тоже выражали озвученный герцогом Рено вопрос.

— Я чрезвычайный и полномочный посол Континента Мира и Свободы… — начал хорькообразный, но Рено перебил его:

— Нам это известно, посол Отбирайт! А вот вы, кажется, забыли, что имеете право появляться в кабинете Совета лишь с личного разрешения Ее Величества…

И тут посол захохотал. Вряд ли кто-нибудь встречал в природе смеющегося хорька. Но посол Отбирайт своим видом попирал все законы природы.

— Королева?! — задыхаясь от хохота, выдавил он, а за дверями кабинета вооруженные люди в знак одобрения поведения своего начальника забряцали своим вооружением. — Да ведь нет больше вашей королевы! На рынке рабов Южного Сирака наши осведомители видели…

И тут пасть хорька, то есть посла, открылась самым неприличным образом. Потому что со своего кресла встала Кириена, доселе скрываемая тенью, падавшей от нависавших над креслом балдахинов, и, памятуя все тонкости дворцового регламента, втолкованного ей герцогом Рено, осведомилась голосом резким, как щелчок стального капкана, в который попался хорек:

— Почему вы не приветствуете нас должным образом, посол Отбирайт? Разве вы утратили все понятия о приличии?

— Ах… Ваше величество?! Вы?! Но как же?! — бормотал хорек, становясь еще более ссутуленным.

— Мы не слышим от вас достойных посла речей, — напомнила королева.

— Этого не может быть… — шептал посол. — Ведь наш миссионер в Южном Сираке Томас Крузес самолично за двадцать динхренов выкупил ее у торговца женщинами для говоремов и стиралеи и продал как наложницу для известного женолюба Анаши-паши…

Главный Советник меж тем решил, что от слов пора переходить к силовым мероприятиям по отношению к забывшим всякий регламент нахальным послам нахальных сверхдержав. Он подошел к мессеру Отбирайту и натуральным образом взял его за шиворот, что при высоком росте герцога и низком росте посла особых затруднений не представляло.

— Это оскорбление дипломатической неприкосновенности! — вопил посол.

Герцог тряхнул его, как… как пойманного хорька:

— А врываться в кабинет Королевского Совета и не приветствовать должным образом королеву — это не оскорбление?!

И герцог швырнул посла так, что тот проехался животом по гладкому полу кабинета и, вопя, уткнулся носом прямо в запыленный сапог советника Атасса. Правда, Отбирайт моментально вскочил и зашипел:

— Это страшное оскорбление! Континент Мира и Свободы объявляет войну Тарсийскому Ожерелью! У вас нет королевы! Эта — фальшивка! Настоящая королева — в плену!

— Вы в этом уверены? — медовым голосом осведомился герцог Рено.

— Вы в этом не сомневаетесь? — Оттенки стали и хрусталя переливались в голосе оскорбленной Кириены Суорд.

— Вы, вообще, отдаете отчет своим заявлениям, посол?! — нестройным хором рявкнули члены Совета.

Посол дрогнул. Но отступать ему было некуда. И в конце концов, он ведь только посол. Его послали — он и… объявил. Вотум недоверия. И заявление о начале военных действий.

Хотя за последние три минуты посол Отбирайт предпочел бы стать не послом, а, к примеру, бродячим продавцом-лоточником. Чтоб только быть подальше от этих тарсийцев с сумасшедшими грозовыми глазами.

Однако он скрутил свое желание сбежать и официальным тоном произнес:

— От имени правительства Континента Мира и Свободы я уполномочен объявить о начале военных действий! Континент введет свои войска в Скеден, Элристрон и Тарск незамедлительно!

— Что ж, — заговорила Кириена, и от ее голоса посол снова тихонечко задвигался к дверям, где уже блестела обнаженными мечами его охрана. — Если объявление войны — это все, что может нам сказать посол, пошлите его… на его родину.

— С величайшим удовольствием, моя королева! — просиял герцог Атасс, поднялся с места, подошел к послу и…

…И вежливо сказал ему:

— Передайте вашим господам, что война состоится. И они сами пожалеют, что объявили ее нам.

— У вас нет королевы! И еще, еще мы знаем, что вы прячете сбежавшего от нас алхимика, который изготавливает для вас тайное смертоносное оружие, запрещенное Семью Странами и Континентом! Вас заодно это просто сотрут в порошок…

— Идите, посол, — с отеческой заботливостью в голосе произнес Главный Советник. — Если у нас и есть алхимик, а также тайное запрещенное оружие, то вашим работодателям скоро придется убедиться в этом самолично. А насчет королевы… Нам видней, есть она у нас или нет. Разбираться с королевами — не ваша забота.

И посла выставили. Из дворца, из столицы, из страны. Чтобы мессер Отбирайт возвратился к своим скандальным правителям со странной вестью: в Тарске есть королева!..

А члены Королевского Совета после ухода этого посла растерянно примолкли. Война с Континентом Мира и Свободы?! Это дело нешуточное…

— Чем это нам грозит? — спросила было Кириенау сияющего лицом герцога Атасса, но тот не успел ответить.