Остатки враждебных армий, не успевшие вовремя смыться с театра военных действий, бродили по окрестностям Тарска, Скедена, Элристрона и прочих крупных городов, стараясь сдаться на милость тарсийцев на взаимовыгодных условиях. Ходили слухи, что камедоны и фригидии решили объединиться и, набрав сил, вновь приступить к осаде Тарска, но, к счастью, это были только слухи.
А кто будет обращать внимание на глупые слухи и сплетни во время грандиозного и прекрасного праздника?..
— Вы позволите нарушить ваше одиночество, королева Кириена?
— А, это вы, Главный Советник! Разумеется. — Кириена покинула свою любимую укромную нишу у окна и устало направилась к трону. — У вас снова куча бумаг на подпись, герцог?
— На этот раз нет. — Герцог Рено посмотрел на свеженазначенную королеву странным долгим взглядом. — Я принес вам это. — И он протянул Кириене скромный, но удивительно изящный цветок со множеством нежных лепестков.
— Это и есть элрис? — Кириене почему-то стало трудно дышать: так бывает, когда хочешь заплакать и сдерживаешь себя изо всех сил. — Священный и чудесный цветок?
— Да.
— Вы, помнится, говорили, герцог, что тот, кто увидит цветок элриса, будет счастлив до конца дней своих. Теперь вы счастливы? — И королева прижала цветок к губам.
— Да. Да! Кириена, а вы…
— Тоже, — едва слышно произнесла Кириена и вовсе не сопротивлялась тому, что герцог Рено заключил ее в объятия.
А в потайном уголке за королевским троном Карина грозным шепотом пеняла Уильяму:
— Ты подглядываешь за ними уже целую вечность! Дай и мне посмотреть!
Уильям уступил Карине место для наблюдения, и вторая королева зашлась от восторга:
— Наконец-то! Уильям, они целуются! Вот никогда бы не подумала, что Главный Советник умеет так здорово целоваться. Вилли, не щипай меня за локоть и не ревнуй. Ты же знаешь — ты у меня самый-самый! Как думаешь, они поженятся? Хотя бы тайно, как мы с тобой?
— Вероятно, — забормотал Уильям. — Кириена что-то томно говорит, а герцог с нею соглашается. Это очень похоже на предложение руки и сердца.
— Балбес! Дамы не предлагают свою руку и сердце! Во всяком случае, первыми!
Уильям тихо захихикал:
— Вы ведь не простые дамы. Вы королевы. Вам можно все!
Карина принялась целовать своего ученого возлюбленного, не зная о том, какой на самом деле происходил диалог меж герцогом Рено и королевой Кириеной.
— Имейте в виду, герцог, как только кончатся Тарсийские Ночи, мы продолжим наш поединок! Я не люблю завершать дуэли… вничью.
— Как вничью? По-моему, на тот момент я выходил явным победителем!
— Вы себе льстите, герцог! Впрочем… Будем считать, что так оно и есть.
— Нет, ваше величество, я все обдумал и понимаю, что победили вы.
— А теперь вы льстите мне, Главный Советник!
— Разумеется. Это же в моих интересах.
— Политических?!
— Нет.
— А каких?!
— Мм… Назовем их интересами наследования короны.
— Я… я не понимаю.
Но Главный Советник прекрасно знал, что его королева сейчас очень неубедительно лжет. И потому он снова крепко поцеловал ее, прогнав прочь крамольную и неприличную в такой ситуации мысль о том, во что обойдется казне королевская свадьба.
— Знаешь что? Давай раз и навсегда договоримся насчет расписания правления.
— Это как?
— Ну, допустим, по понедельникам, средам и пятницам на троне сидишь ты, а я его буду занимать во вторник, четверг и субботу.
— А в воскресенье кто будет править страной?
— Хм… А никто! В воскресенье страна обойдется без правления. В конце концов, это даже невежливо-постоянно ею управлять.
— Логично. Будем вежливыми.
— Да. Самыми вежливыми королевами!
Тула
2003–2004 гг.